Решив сегодня окончательно разделаться с одуванчиками в усадьбе, я набросился на них с таким ожесточением, что к вечеру триммер задымился и приказал долго жить. Облом! Постояв немного над остывающими останками техники и вдыхая запах палёной проводки, я глянул на часы.
Время полвосьмого, ветер стих, и, судя по всему, намечается чудесный вечер... А почему бы не провести пару закатных часов на домашнем озере в надежде цапануть-таки первого весеннего линька? Черви в коробочке отливают живым перламутром... Удочка собрана и настроена ещё с прошлого раза...
Пять минут на сборы, и я выезжаю со двора. Миновав плотину, вижу совершенно чёрного кота, с проворностью смертника бросающегося под колёса моей машины. Едва успев плюнуть через левое плечо и проводив взглядом исчезающего в кустах котяру, я задумался о том, какие неприятности сулит мне эта встреча.
Но, слава богу, до места рыбалки путь недолгий, и я, осторожно проехав по центральной улице деревни, через пять минут уже ехал к озеру по полевой дороге. На берегу сворачиваю в мелкий березняк в надежде выехать прямо на мысок над водой.
И тут ни с того ни с сего допускаю детскую ошибку и на совершенно сухой дороге влетаю с размаху в глубокую колею и мертво сажусь на передок! «Кот!.. Сука!..» Как назло, я не взял с собой телефон! Пропала рыбалка… Что делать, ноги в руки, и пешком обратно в деревню за помощью.
Через четверть часа выхожу на грейдер, с тоской гляжу на бесконечную дорогу к дому (это на машине только всё так близко и рядом!) и наудачу сворачиваю к ближайшему новенькому дому за высоким забором, откуда доносился уверенный мужской голос.
На мой призывный крик хозяин вышел из калитки, выслушал горестную историю, кивнул головой и пошёл заводить свою «Шеви-Ниву». По дороге к моей машине он объяснял мне, что вообще-то он – человек вредный, но сегодня он мало-мало выпил и, видимо, поэтому решил помочь (что водка иногда с людьми делает!).
Короче, через десять минут моя бедолага была вытащена из колеи, а мы с Николаем (так звали моего спасителя) разделили пополам стаканчик беленькой, закрепив знакомство... Ещё постояли, покурили, поговорили, и Коля, убедившись, что мне больше ничего не грозит, уехал.
Солнце уже скрылось за лесом, но я решил всё-таки искупать хотя бы одного червячка, и скоро поплавочек красовался среди листьев молодых кувшинок.
Огляделся. На озере полный штиль и покой... В потемневшем мелком березнячке надрываются соловьи, на другом берегу в сухих камышах возится уточка: вскрикивает, ворчит – устраивается на ночь в гнезде. А с полей по обоим берегам озера в уши бьёт тетеревиное стерео! И выпь где-то совсем рядом время от времени дудит в свою трубу...
Красота! Вот так стоял и стоял бы над водой, слушая вечер и радуясь разгулявшейся весне! Для полноты картины не хватало только поклёвочки... Одной желанной поклёвочки!
И тут, простояв неподвижно с четверть часа, поплавок вдруг ожил, присел пару раз и, сопровождаемый криком «Мама!», стал медленно погружаться в воду. Есть! Я подсёк и почувствовал его – желанного линька! Пусть не гиганта, пусть в ладонь, но зато первого в этом году! Как же я ему обрадовался! И радость моя удвоилась, когда через десять минут второй линёк запрыгал в траве. Хватит на сегодня.
Прошло ещё десять минут, и я уже в густых сумерках не спеша катил к дому. Ехал и улыбался: хороший вечерок выдался. Кота встретил, приключений на пятую точку нашёл, с хорошим человеком познакомился, да ещё и линьков пробил.
Тетерева в затуманившемся поле уже замолкли, разлетелись до утра по ближайшим рощам. Только соловьи, невидимые глазу, вовсю разошлись – чем темнее, тем громче раскаты трелей по кустам и перелескам. Хорошо!..