Дела есть всегда, на то они и дела, чтобы быть и тяготить своей нескончаемостью и незавершённостью. Обстоятельства тоже складываются так, как им вздумается. Но человек на то и человек: он может хотя бы что-то, но всё же изменить. Если, конечно, захочет. Например, я хочу на рыбалку. Поэтому, наплевав на всё, я всё-таки иногда туда попадаю. Именно для этого в машине всегда есть то, чем можно выловить рыбу и во что при этом переодеться….
Воскресным утром, проезжая мимо речки по неотложным делам, понял, что неотложных дел не бывает, а речка – вот она, прямо посреди города течёт. Правда «посреди города» – это чисто по нашим, калужским меркам. У нас и набережной-то нет на Оке, но Ока есть, и это неоспоримый факт.
Я как раз из Анненок на правый берег ехал. Анненки за лесом, правый берег за рекой, а я в историческом центре живу. Центр – тоже относительное понятие. Трудно найти этот самый центр у чего-то бесформенного, но он у нас, у калужан, всё-таки есть (опять же, чисто по нашим понятиям).
Попал на речку в городской черте, значит, надо стритфишингом заняться. Стритфишинг – понятие тоже относительное и существующее в классическом варианте лишь на Воробьёвке, причём с обеих сторон речки, но на минимально коротком участке, поэтому там вечный аншлаг. На остальных участках приходится лазить по грязи и вязнуть в заболоченных берегах. Такой вот он, наш калужский стритфишинг. И ничего с этим не поделаешь: калужская набережная – лишь иллюзорные мечты и не более того…
Вооружившись микроджиговым комплектом, я напялил зимние сапоги и пошёл месить грязь в окрестностях Гагаринского моста. Месил часа два. Накормил Водяного свинцом и силиконовыми козявками. Поймал обёртку от чего-то. От чего, не знаю, но сопротивлялась она зачётно, прям как рыба. Рыба, кстати, тоже была. Окунь червяка почти до берега проводил, откусил половину и был таков. Теперь, сволочь такая, переваривает, наверное…
Такой расклад мне не понравился, решил в другом месте продолжить, но так туда и не попал: какие-то сволочи дорогу большими машинами разбили. Её там и не было особо никогда, дороги этой. А они взяли и на больших машинах там стали ездить, и дороги, конечно, не стало ещё больше. Осень к тому же, распутица. Насилу обратно на асфальт вылез и на «море» калужское уехал. Там нормальный стритфишинг получается, по крайней мере, не в грязи тонуть…
На море было относительно чисто. Мусор, конечно же, присутствовал в определённом количестве. В смысле не милиционер, а всяческие мелкие отбросы, которые оставляют люди в местах своего временного пребывания. Это подсознательно и неосознанно, за это же не штрафуют, поэтому это можно делать. Зато там нет скользких, размытых осенней непогодой тропинок и болотистых топких берегов, которыми изобилует Ока. Там, в отличие от Оки, есть полноценная набережная.
На этой самой набережной сидел дед и пытался вылавливать верхоплавок. Занятие это вызывало определённые трудности, так как верхоплавки есть не хотели. Дед менял и комбинировал насадки и прикорм. Результат был, но выглядел он весьма плачевно…
Я проверил окрестности прикормленного дедом места на наличие голодного окуня. Окуня не нашёл, тем более голодного. Нашёл на дне увесистый кусок верёвки, и это была единственная результативная поклёвка за три часа бесплодных экспериментов.
Прошерстив все известные точки, сделал вывод, что рыбы совсем не активны и есть не желают. Даже мормышинг в месте массового скопления верхоплавок пробовал. Рыба была, но поклёвок не было. Совершенно не было.
За час до кромешной темноты у деда поплавок стал гораздо чаще шевелиться, а я так и ушёл ни с чем. Конечно, микроджиговый комплект топить не стал, уехал вместе с ним, а также с фатальным Отсос Петровичем, которого увозил с собой впервые за четыре года микроджиговой практики. Возможно, незачем раньше времени зимнюю амуницию в машину совать: льда-то ещё нет…
даже рыба
