За премудрым окунем

Сонный автобус, в котором только я да зевающий водитель, лениво катится по пустой трассе. Двадцать километров в полудреме теплого салона пролетают быстрее, чем хотелось бы. Поеживаясь от утреннего морозца, выхожу на остановке, и, взвалив на плечи рюкзак, шагаю по длинной улице еще спящего поселка.

Бдительный полкан, звеня тяжелой цепью, провожает меня лаем, когда я, миновав хозяйственные постройки, выхожу в поле. Которое, поднимаясь к лесопосадке, плавно скатывается за ней к пруду, куда я приехал на перволедную рыбалку.

Пройдя поселок и остановившись, гляжу на едва светлеющий горизонт, с тоской и сожалением вспоминая оставленную спозаранку уютную постель, и немного завидую людям, которые все еще нежатся под теплым одеялом или, потягиваясь, пьют утренний чай. Но знаю наверняка, что стоит показаться впереди гладкой поверхности льда, свинцово-сизой в предутреннем свете, как напрочь пропадут предательские мыслишки. И снова почувствую себя своим в доску среди припорошенных снегом полей, камыша, опушенного инеем, и скрипящих от мороза деревьев в лесопосадке. Вперед, вперед!

Медленно светает. Впереди, как раз в том месте, где на пригорке сходятся две полосы деревьев, замечаю малиново-алый пожар на фоне темного, слегка пасмурного неба. Некоторое время недоуменно наблюдаю, размышляя, что же там может так гореть и стоит ли идти дальше? Но с удивлением понимаю, что так необычно ярко разгорается пожар утренней зари. Конечно, никакая фотокамера не передаст в точности представшего великолепия, но все же не могу удержаться и делаю пару снимков.

У лесопосадки, там, где всходы озимой пшеницы едва припорошены снегом, вижу впереди нелепо двигающегося зверька. Заяц! Увлекся кормежкой и забыл, что давно пора на дневную лежку укладываться в густом чащобнике. Косой не замечал меня, пока я не приблизился к нему шагов на пятнадцать. Тогда, подняв уши, некоторое время он растерянно меня разглядывал, и, осознав возможную опасность, рванул во всю прыть. Я лишь проводил взглядом стремительно удаляющийся серый комочек.

Поднявшееся солнце уже окрасило гладкий лед розоватым отсветом, и на нем хорошо заметны следы недавно сделанных пешней лунок. Значит, лед здесь достаточно прочен, и, доверяя вчерашним, судя по всему, рыболовам, я без опаски на него ступаю.

Бур с собой не брал, а пешню мне вполне заменяет легкий топорик, который и везти в рюкзаке удобно, и лунку в нетолстом льду без труда можно сделать. В излучине, где пруд, образованный на месте бывшего оврага, резко меняет направление, образовав перепад глубин, делаю в разных местах пяток лунок. Готовлю снасть: легкая удочка с кивком и шарообразной мормышкой, покрытой флуоресцентным составом. Насаживаю мотыля, с грустью отмечая, что его у меня катастрофически мало.

Намедни обошел водоемы близ дома, но, прорубая майны и вычерпывая донный ил, так и не смог намыть необходимое для рыбалки количество мотыля, хотя раньше в этих же местах проблем с наживкой не возникало. Куда девался весь мотыль, для меня осталось загадкой, но на всякий случай прихватил с собой коробочку с навозными червями, которых, если знать места, легко накопать даже в начале зимы. Окуня на червя ловить мне приходилось, правда, только летом, и экземпляры попадались, прямо скажем, не выдающиеся.

Резкий поклон кивка произошел уже на опускании мормышки, и первый окунь граммов на 80 (обычный, кстати, сказать, размер для этого пруда), зло растопырив колючки, запрыгал на гладком льду. Всегда любуюсь, как красив и ярок первый выловленный окунь на сером фоне зимнего пейзажа!

Последующие проводки приносят еще трех окуней, а потом поклевки затихают, и я перемещаюсь на соседнюю лунку. Клев возобновляется, и около лунки вырастает горка стандартных окуньков. Рыба берет уверенно, бесцеремонно теребя кивок и чуть ли не выбивая удильник из зябнущих рук.

Выуживать резких и упористых окуней по перволедью – одно удовольствие! А мотыль убывает на глазах. Минут двадцать длился клев в этой лунке, но все же постепенно затих. Решаю попробовать ближе к камышу.

Хотя расстояние между лунками всего лишь метров пять, заметно уменьшение глубины на полметра, и со дна мормышка постоянно цепляет осевшую траву. Следовательно, где-то рядом находится тот самый свал, на котором, если верить классическим справочникам по рыбалке, и любит держаться окунь. Не мудрствуя лукаво, прорубаю лунку аккурат между соседними, и, опустив мормышку, сразу же ощущаю резкий удар в руку. Посопротивлявшись под лункой, приличный белобрюхий окунек был извлечен на лед. И следом за ним начался тот самый окуневый жор, за которым, собственно, мы идем на рыбалку в перволедье.

Не сходя с лунки, за какой-то час я израсходовал почти всего мотыля, и, заметив, что остался лишь десяток личинок, решил предложить окуню вместо них хвостик червя. Авось, в пылу азартного клева полосатый не заметит подмены?! Так и поступил, и, к удивлению, окунь не стал клевать хуже. Наоборот, мне показалось, что мормышку с червем он хватал даже еще охотнее. К тому же экономилось время на смену наживки, потому как червь держался намного лучше и дольше мотыля, да и насаживать его было проще, чем нежные личинки комара.

Лучше всего окунь брал при постукивании мормышкой по илистому дну, образующем облачко мути, и подъеме мормышки короткими резкими толчками сантиметров на 50-70 от дна. Как правило, поклевки происходили при отрыве мормышки от дна или на паузе в верхней точке проводки.

Увлеченный азартной ловлей, не сразу заметил, что на пруду, кроме меня, появились еще рыболовы, подъехавшие на машинах. Разбредясь по водоему, они начинают активный поиск, пробуривая все новые и новые лунки. Ловят, как я успел заметить сверкающий на солнце металл, на старые добрые вертикальные блесны, скорее всего, собственного изготовления. Мне наблюдать за ними некогда, но, даже не отрывая взгляда от удочки, из переговоров их узнаю, что окунь берет плохо, один-два хвоста с одной лунки, и снова тишина до свежепробуренной.

Один из рыболовов, подобравшись ко мне ближе и даже проверив ранее сделанные мной лунки, замечает:

- А вон парень целую гору окуней накидал!..

Обуривания я не опасаюсь, потому как в нашей местности, к тому же у деревенских рыболовов, напрочь отсутствует это позорное явление. Во всяком случае, много рыбача в разных местах, я никогда еще не сталкивался с обуриванием (тьфу-тьфу!), и очень этому рад.

- А дай-ка, парень, я у твоего окуня глаз выдеру?

Да пожалуйста, жалко что ли! Тоже фокус из классических справочников: подсадка на крючок блесны окуневого глаза в разы улучшает клев. Как часто встречался этот совет в различных изданиях, и как редко помогал действительно, на деле лишь ухудшая игру блесны. Не помог он и на этот раз. Очередной вопрос от теперь уже соседа по ловле:

- А ты на что ловишь, дружище?

Достаю из лунки снасть, показываю мормышку и честно говорю, что ловлю на хвостик навозного червяка. Рыбак чешет в затылке:

- Вона как! А мы даже и не догадались червяков накопать, с блеснами приехали. Думали, что окунь и так клевать будет, только уже три пруда объехали – нигде не клюет! А ему, видите ли, мяса хочется, и железки не нужны… Ты не дашь мне парочку червей – попробую на блесну подсадить?

Червей у меня самого мало, и давать, честно говоря, жалко. Но, скрепя сердце, выделяю рыбаку пару. И, как ни странно, дела у него потихоньку, но пошли. Конечно, окунь клевал не так активно, как на мормышку, но все же к концу дня на добрую уху мой сосед наловил.

А остальные рыболовы, продолжавшие ловить на блесны, так и довольствовались редкими поклевками. При этом у них завязался разговор, смысл которого сводился к следующему: еще пару десятилетий назад, когда зима наступала не в середине декабря, как сейчас, а в начале-середине ноября, на тех же самых водоемах и тот же самый окунь (точно такого же размера) вполне сносно ловился на железки, которыми соблазняли его сегодня рыболовы. И совершенно не привередничал, активно хватая такую приманку на протяжении всей зимы. А сейчас ему подавай мотыля и червей, как какому-нибудь карасю! Хищником он, что ли, совсем перестал быть?!

И подумалось: а ведь и вправду заметно хуже стал ловиться в наших прудах окунь зимой на искусственные приманки, будь то старые-добрые вертикалки или нынче модные балансиры. Вместо них полосатый привереда предпочитает мормышку с подсадкой животного происхождения. Кто-то эту особенность давно приметил, и стабильно продолжает вылавливать окуня и по перволедью, и всю зиму. А кто-то, чаще всего консервативные рыболовы, ловившие окуня еще «в те времена», продолжают использовать по старинке блесны.

Но я могу понять, если пищевые пристрастия и предпочтения в приманках у рыб меняются на запрессованных, часто посещаемых рыболовами водоемах. Там то, конечно, у рыб есть, из чего выбирать, и даже к балансирам окуни привыкают очень быстро. Но почему окунь берет плохо на блесну или тот же балансир на маленьком степном пруду, где и рыболовы бывают нечасто? И почему, забыв о своей природной хищности и прожорливости, полосатый так предательски стал покушаться на обыкновенного червяка?..

Похоже, что даже прудовой окунь нынче стал другим - премудрым!..

Виталий Волков,
Волгоградская область
фото автора