Зарядившие перед очередной рыбалкой в середине января дожди поставили нас в тупик. Вода рек и озёр вышла из берегов, но лёд ещё оставался. Ко всему прочему, прибрежный болотный грунт оттаял, и добраться до льда стало проблематично. Чтобы ноги не увязали, пришлось надевать охотничьи лыжи и идти по колено в воде, аккуратно ступая след в след. Уже на подходе к кромке льда у одного из моих друзей сломалась лыжа. Он провалился и залил сапог. Позже, около костра, пришлось сушить его сапог и мокрую одежду. Сломанную лыжу отремонтировали, привязав к ней бандаж и скрутив верёвками. Она ещё должна сегодня послужить.
На этом участке реки мы бывали неоднократно, и у каждого из нас здесь свои места. Ещё по тёмному поставили флажки: одни недалеко от берегового камыша, другие на яме, а третьи на мели. Часов до десяти боров вообще не было, но потом нет-нет да и начали загораться ярко-красные флажки то в одном месте, то в другом.
Подбежав к очередной сработавшей жерлице и взяв леску в руки, я почувствовал небольшие подергивания. Щука заглотила живца. Резкая подсечка – и вот уже зубастая на крючке. Но всякий раз, когда я пытался подвести её к лунке, она уходила. При очередном таком заходе леска резко ослабла. "Опять сошла. Очередная", - со вздохом подумал я. Сильного разочарования не было, уже вроде как привык. Не везло мне на протяжении всех последних рыбалок: как только попадается экземпляр чуть побольше, обязательно сходит. Сначала я очень злился и переживал, а потом уже стало смешно.
И вот сегодня опять началось. Я весело известил ребят об очередном сходе и спокойно пошёл за карасиком, чтобы зарядить жерлицу вновь. Живцов здесь мы всегда используем привозных, потому что окунь, если и попадается, то больше трёхсот граммов, и на живца он не пойдет точно. А красноглазка вообще испокон веков зимой не ловится, это летом – пожалуйста.
Подходя к жбану с живцами, увидел на самом дальнем флажке подъём, но спешить особо не хотелось, поэтому пошел пешком, а не побежал. Леска оказалась полностью размотана с катушки. Тогда я потихонечку стал сматывать назад. Сначала леска шла свободно, а потом как будто зацепилась за водоросли.
Я продёрнул, и получилось, что подсёк щуку. Видно, она размотала леску до конца и бросила живца, а вот когда я потянул карасика назад, хищница пожадничала и схватила вновь. К лунке она явно подходить не хотела и тянула вглубь с такой силой, что леска визжала между пальцами. Но всё-таки после нескольких неудачных попыток завести её я прикрыл лунку рукавицей, подвел и, о чудо! – вытащил. Открыв ей челюсти для того, чтобы извлечь тройник, с удивлением увидел, что тройник сидит глубоко в пасти щуки и свободен от поводка. «Не понял, - удивился я, - а как же я её вытащил тогда?» А! Вот оно что! Разогнутая застёжка была зацеплена за край челюсти! Такого ни я, ни подошедшие друзья до этого не видели. Да уж, чему быть – того не миновать. И щука-то немаленькая, около четырёх кг будет.
С этого дня сходов у меня на зимней рыбалке стало гораздо меньше. Резкой активности щука сегодня не проявляла, и до конца дня я поймал ещё только несколько штук. У ребят, в принципе, тоже рыбалка состоялась, но всё равно было скучновато. После обеда пробовали ловить окуня на мормышки, но безуспешно. Потом достали балансиры. Поймали несколько щурят. Успокоились и пошли собираться домой. Обратную дорогу надо было пройти по светлому.
