Как и многие рыболовы, я часто вижу во сне рыбалку. Больше всего снов связано с ловлей на жерлицы и, что интересно, в самых неприспособленных для этого местах: в дырках в полу в моём доме или в старом школьном дворе на зелёной лужайке футбольного поля... Как ни странно, щука ловится неплохая!
Просыпаешься, когда звонок будильника прерывает азартное вываживание, с дрожью в руках, а потом весь день жалеешь, что это сон, что он закончился в такой ответственный момент. А чем ближе перволедье, тем чаще и красочнее становятся подобные сновидения. Иногда подумаешь грешным делом: может, и вправду продолбить ломиком дырку в полу и опустить соседке в квартиру бойкого карасика на двойнике? Но потом разум всё же берёт верх и заставляет забыть о жерлицах до первого льда.
Главное, за что я люблю этот вид ловли – это ожидание чуда. А особенно когда это чудо – «выстрел» флажка – наконец происходит. Ты ловишь окуньков на мормышку, а метрах в пятидесяти от тебя такого же окунька проглотила жадная щука... В такие моменты представляешь себя мудрым полководцем, ведущим в бой своё верное войско. И хотя сам в битве не участвуешь, от твоих команд и выбранной тактики зависит исход поединка. Поэтому вовсе неправы те, кто считает такую ловлю пассивной. Ценители меня поймут!
А произошло моё знакомство с жерлицами лет шесть назад на небольшом степном пруду. Это в реке щука – санитар и поддерживает популяционное равновесие. В закрытом же водоёме она уже через пару лет после своего далеко не случайного появления становится полностью доминирующим видом, потому как съедает всё, что плавает, будь то рыба, рак, лягушка, утёнок или водяная крыса.
В ту зиму щука стала привередничать, предпочитая живца, хотя за год до этого не обращала внимания на поставленные жерлицы, исправно ловясь лишь на белую вертикалку внушительного размера. Поэтому местные блеснильщики быстро переквалифицировались в жерличников. А я всё ждал, используя по старинке блесну, пока не услышал такой разговор: «Сергей, ты рыбу не продаёшь?» – «Пока нет. Мне самому ещё пяток осталось поймать». – «До чего осталось?» – «До пятидесяти. Холодильник забить, пока ловится».
Ого! Пятьдесят щук! Это при том, что лёд встал только две недели назад. А у меня в трофеях за это время только два чахлых щурёнка. Вряд ли цифра, названная рыбаком, была преувеличена, голодной щуки действительно было много. Все вечера следующей недели я посвятил конструированию жерлиц. С горем пополам к субботе смастерил пяток.
Ну, на жерлицы они, в общем, были похожи: на широкой деревянной платформе была закреплена катушка, слепленная из подручных материалов и не всегда крутившаяся плавно (вернее сказать, просто не всегда крутившаяся), сигнализатором служил деревянный колышек с красным бантиком, вставленный в пружину от раскладушки. Живец у меня был: в бочке уже третий месяц спокойно плавали «копеечные» карасики. На следующий день предстояло проверить, как работает моя конструкция.
Ещё затемно я расставил жерлицы в прямую линию от камыша вглубь. Отойдя метров на тридцать, принялся привычно блеснить, но с интервалом в полсекунды поглядывал на самодельные снасти. И всё равно пропустил тот момент, когда загорелся флажок. Скорость звука – это, наверное, та, с которой я нёсся к сработавшей снасти. Потом удивлялся собственным следам на снегу: не меньше двух метров между ними было!
Ещё на ходу скинул варежки и напролом потянул за леску. Щучка где-то на полкило с выпученными глазами ошалело выскочила на лёд. Моему восторгу и ликованию, выразившимся в нечленораздельном крике и ритуальном танце, не было предела. Ура! Моя пародия ловила рыбу!!!
Конечно же, на следующее утро я опять был на месте. Правда, выпавший накануне снег за ночь выдавил из-подо льда воду, и я слегка промочил подошву унтов. Но это же ерунда. Когда тобой овладевает азарт, на подобные мелочи уже внимания не обращаешь, да и ноги сперва предательски мёрзли, пощипываемые сырой подошвой, а потом ничего, онемели, затихли...
С рыбалки я пришёл довольный: поймал вторую свою щуку на жерлицы, правда, немного меньше. А вот наутро... Встать с постели не получилось: ступни распухли и покраснели, как у гуся, наступать было жутко больно... В общем, той зимой на рыбалку я больше не ходил!
